Рубрики
Рассказы

Детский писатель

Вдохнула солёный воздух, взяла блокнот и пошла на волнорез. Встала на самый край – осматриваю дали. Утёс прилёг отдохнуть. Развалился, как разморённая на солнце собака, принюхивается к солёному прибою. Волны шумят, шуршат, ласкаются. Удивительно, сколькими словами можно описывать море. И всё равно невозможно полностью передать восхищение природной красотой. Можно едва коснуться человеческой души, словно дотронуться кончиком пера к руке. А сколько оттенков голубого цвета вокруг? Небо растягивается от глубокой синевы к пыльно-голубому на горизонте. Кажется, что в дымку добавлена капля розового и фиолетового цвета. И море – убегающее за горизонт голубое полотно, отвечающее ветру на любой порыв.

Обожаю запах моря и солнца на плечах. Хорошо, что они рядышком, можно поднять невзначай, понюхать и закрыть глаза от удовольствия!

Море приглаживает бурые усы волнорезов. Отголоски разговоров и смеха еле касаются меня, не проникая вглубь. Ветер обдувает лицо, плечи, щекочет шею волосами. Сдувает солнечные поцелуи с кожи. Золочусь от загара – заберу в Питер воспоминания о тепле и морской романтике.

Люди, словно крошечные жучки на листочках, плавают вдалеке на сапах. До ног долетают брызги и морось воды. Морская вода не такая, как все. Она кроткая, нежная и щедрая. Утром обволакивает и освежает прохладой, а вечером отдаёт частички солнца, накопленные за день. Ложусь на прогретый волнорез, забираю тепло солнца глубоко внутрь себя. Закрываю глаза и чувствую, как происходит фотосинтез счастья.

Ну, вот я и зарисовала море словами! Буду перечитывать холодными зимними вечерами. Возвращаюсь с волнореза с блокнотом, ко мне дедушки пристают:

– А Вы писатель?

– Да! (гордо)

– Журналист?

– Нет, детский писатель! (с ещё большей гордостью) Наконец-то я назвалась! Какая я смелая – горжусь собой!

Рубрики
Рассказы

Вкус малинового заката

В треснутой фарфоровой чашке с тонкой золотой полоской жила колдунья. Вы, наверное, подумали, что это горбатая женщина с длинным носом и огромными бородавками. Но, спешу вас расстроить, а, может быть, и обрадовать, то была добрая колдунья из рода сахарковых волшебниц. И звали её тётушка Мари!

У тётушки Мари был волшебный сад с диковинными цветами, подпирающими небо густой зеленью. Например, Сладоус с лепестками цвета абрикосового заката, Карамельс с золотыми стеблями или Острохвост с медовым запахом и васильковыми листьями. Какие-то вились – их пудрики привязывали к деревянным столбикам с особой аккуратностью, чтобы не сломать ветви. Некоторые стелились по земле – тогда приходилось подкладывать сладкую вату под бутоны. Они расцветали широкими лепестками всех цветов радуги. А в самой сердцевине, где у обычных цветов тычинка и пестик, вырастали пирожные и торты. Леденцы росли просто так из земли. Их можно было срезать, очищать верхний слой коры, чтобы оголить забавный внутренний – в яркую крапинку или полоску.

Вкус пирожных зависел от настроения тётушки Мари. Если она много удивлялась, то они были клубничными. Если обижена – вишнёвые, а если совсем раскисшая – лимонные. С тортами всё было сложнее: росли они медленнее, чем остальные вкусности, поэтому у тётушки Мари успевало смениться много настроений. А поскольку она всегда фонтанировала эмоциями, то торты выходили совершенно невообразимых вкусов. Если смешать нежное настроение с любовью ко всему живому, то вырастал торт вкуса малинового заката или тёмной шоколадной ночи с джемом из кумквата. А если очень долго хохотать, а потом вдруг взгрустнуть, то клубничного романтического неба со снежным безе и ванильным спокойствием. Тётя Мари обожала свои эмоции и очень любила фантазировать.

Сад требовал душевного ухода. Цветы нужно было регулярно поливать сахарным сиропом, присыпать при необходимости какао или сахарной пудрой, орошать ягодными соками и лучшим растопленным шоколадом от мистера Шоколаутера. Работа кипела днём и ночью: сад жужжал, кряхтел и шкворчал. Пудрики в пухлых ручках туда-сюда таскали маленькие золотые лейки, серебряные ситечки и хрустальные пшикалки. В саду стоял густой дивный аромат – казалось, что можно есть воздух ложкой.

Вы, наверное, уже давно задаётесь вопросом: а кто такие пудрики? Спешу прояснить ситуацию, то маленькие помощники. Они носят штаны в клетку сразу всех цветов радуги. У особо старательных на спине вырастают крылья.

Больше всего пудрики любили украшать торты. Они махали волшебными палочками, подлетали вверх, чихали блёстками и раскидывали бусины, из которых вырастали ягоды. Всё было в вихре смеха и танцев. А чтобы выходил нужный цвет крема, колдунья смотрела на красивые закаты, гладила лесных животных и говорила только добрые слова.

Все любили тётушку Мари за смех и доброту. Она рассыпалась в похвалах, приходила с разными восторгами и впечатлениями. И каждый раз выходило что-то новое.

Однажды тётушка Мари увидела торты тёти Рутс. И ей так хотелось привнести красивые находки в сладкие творения. Но сказочный сад упорствовал и не поддавался. Она твердила пудрикам, как лучше осуществлять полив и настаивала на точном подсчёте волшебных украшений. Одни человечки обиженно старались слушаться, другие соглашались, делая своё. Выходила странная какафония. Тётушка Мари постоянно злилась и всё меньше расточала похвалы и добрые слова.

«Но мы делаем красиво! – заявляли пудрики. – Не надо ни с кем нас сравнивать. Мы такие, какие есть. Ты же знаешь, что каждому нравится что-то своё. Мы хотим делать то, что любим!»

Но тётушка Мари старалась придерживаться новых взглядов. Пудрики стали так много плакать, что слёзы смывали их до исчезновения. Бутоны превратились в угольки, а пирожные пахли лимонами и сгоревшей

карамелью. Колдунье приходилось обильно поливать растения цветным сахарным сиропом, чтобы выходило ярко. А потом сад и вовсе перестал цвести.

Тётушка Мари села, окунула лицо в передник и горько заплакала.

«Чего ты разнылась?» – громко заклокотало в кустах. Толстая коричневая гусеница, похожая на кожаный диван с крошечными ножками, выпучила глаза прямо у носа волшебницы: « Вдохновение, оно нежное, его легко лишиться. Нужно беречь сад в своём сердце. Просто делай, что любишь!»

И однажды в раскрытых цветах появились волшебные человечки. Они радостно смотрели на тётушку Мари синими глазами и болтали ногами, сидя на лепестках.

Рубрики
Рассказы

Ароматное письмо

Открывая жестяную банку, выпускаю летний зной, горячий ветер раздувает чёлку и ресницы. Не знаю, какая температура, но по ощущениям 30 градусов точно!
«Хотела лето?» – хохочет что-то в шкафу.
«Так, это всё сон, просто сон! Такого не бывает!» – говорю я.
«Бывает, бывает, бывает!» – зазвенели чашки.
«Ты же сама хотела, вот и договорилась!» – забурлил чайник, что есть мочи.
«Да-да-да! Мечты должны сбываться!» – передразнивая, запели чашки.
«Чего расшумелись? – приструнила их я, – Вы вообще из моего сервиза или нет?»
«Мы приготовили тебе волшебство!» – воодушевлённо забренчали и затренькали кухонные сожители: «Выпей чаю!»

Мягкий, как скошенная трава, с вкраплением драгоценностей! Засовываю руку глубже в банку, хочу потрогать лето рукой! Оно ароматное, пушистое и нежное – тепло на душе, как на печке. Беру щепотку чудес – крошечные неведомые ягоды, лепестки роз, цветки ромашки, смородиновый лист и мята. Чайник, присвистывая, напоминает, что пора – для сюрприза всё готово!

Горячая вода наполняет чашку и постепенно становится золотой. Заглядываю в чашку – точно в янтарь смотрюсь. Все суетятся вокруг: «Пей!» Делаю глоток, другой…
Я лечу в небе странного цвета, как будто кто-то очень талантливый старательно рисовал его акварелью. Синий перетекает в фиолетовый, смешивается с розовым, где-то с красным. Это Солнце садится далеко за горами. Мимо проносятся огромные пушистые облака. А рядом шуршит полосатое платье с тонким пояском.
«Ты что здесь делаешь?» – хохочу я.
«Дружу с тобой!» – шелестит оно в ответ.
«Мы на месте» – шепнуло платье и наскочило на меня.

Стоим на мягком лугу. Иду босиком и чувствую саму жизнь. В темноте деревья танцуют вершинами под колыбельную ветра. Цветочные головки раскачиваются в такт. Блеют соседские кучерявые козы, а я поднимаюсь в крутую гору, иду по тропинке через знакомый ручей. Выхожу из зарослей к маленькому уютному дому из серого кирпича со смешной покатой крышей. Мой любимый дом. А вот и крыльцо. Поднимаю голову, раскрываю руки и разрываюсь фейерверком звёзд, оседая на воздух.
Кухня, стол, разбросанные вещи и остывший чай. Беру бумагу и ручку: « Дорогая бабушка, прости, что давно не писала…»

Рубрики
Рассказы

Курс на Антарктиду

«Апшшшш, апффффф!» – Микка дует на морозное стекло. Старается, кряхтит. Белый рисунок чуть поддаётся, расходится крошечной бесформенной лужицей в Ледовитом океане. Она достаёт волнистый каштановый хвост из-под красного вязаного шарфа, облизывает кончик и начинает аккуратно водить им по окну, словно кистью.


«Немного тут добавим, вот тут ещё, угу, так, вот ещё сюда… И почему я раньше не придумала рисовать хвостом? Так удобно! Чуть облизал кончик – вот тебе тонкая кисть для хрупких снежинок, сильнее – можно уже рисовать облака, ещё больше – целое море! А кроме того я могу рисовать в любом месте Земли: хоть в Африке, хоть в Антарктиде! Пожалуй, сделаю открытку маме на новый год хвостом. Нарисую колючую еловую ветку и ароматные мандарины! То-то же она удивится!» – и Микка краем глаза посмотрела на маму и улыбнулась.


«А по ледышке удобнее пальцем рисовать!» – она прижала замёрзший палец к стеклу, что есть мочи, пытаясь сделать самый аккуратный круг на свете. «Странно, холод, а жжётся. Обжигает же что-то горячее, от него я краснею, а от холодного я синею, – и она пристально посмотрела на побелевший палец, – Понятно! Всё, как на нашем кране в ванной нарисовано!»

Микка нежно пригрела замёрзшего в пуховой варежке: «Инструменты у художника всегда должны быть в полном порядке. Предстоит ещё много работы. Такая красота на улице зазря пропадает». Микка снимает левую варежку и старательно продолжает делать маленькие окошки. Круглые такие. Их уже четыре вышло. Два спереди и два немного позади!


«Ну, всё, ледокол «Трамвайка» готов к отплытию в экспедицию! – сказала она, стряхивая оконную изморозь с серой плюшевой шубы. «Это сколько же можно сшить из неё игрушечных зайцев?» – подпрыгивая и покачиваясь в разные стороны на сиденье опять задумалась Микка.


«Осторожно, двери закрываются, следующая остановка проспект Культуры!» – загрохотало из динамика.
«Никакой не проспект Культуры!» – про себя разозлилась Микка. И случайно сказала вслух: «Держим курс на Антарктиду!» Кондуктор и пассажиры рядом посмотрели на неё и заулыбались. Она надулась, покраснела и уткнулась маленьким острым носом в окно каюты: за бортом давно стемнело, снег совсем не торопился и летал крупными хлопьями, как ему заблагорассудится! Вправо, влево, вверх. Фьюить. Только не вниз! Микка весело кружилась в хороводе со снежинками, держа их за белые холодные варежки. Они хохотали, танцевали зимние пляски и взлетали всё выше и выше!

«Конечная остановка – Антарктида» – отдалённо услышала Микка.