Кручу леопардовой туфлей на ноге. Бретелька от черной шелковой майки постоянно падает, оголяя загорелое плечо. Мне кажется, она специально заигрывает с Сашкой.
Из соседнего зала доносится Ocean Drive: народ скачет, поет. Выдыхаю- у нас островок спокойствия, музыка будто с радио Monte Carlo, пальмы, дрожащие под кондиционером, окна в пол и немного неона для атмосферы.
На улице осень, фонари подсвечивают дорогу с разноцветными узорами из листьев. Нежный розовый закат в конце урбанистического коридора из серых и бежевых прямоугольников зданий. Ему бы на море такому красивому!
– Выбрали? – в мои раздумья врывается голос официантки.
– Ммм…
– Да бери чего хочешь! Я плачу! Давай бутылку? Нам же столько всего обсудить нужно! 15 лет не виделись…
– Ой, нет, я не пью, танцы завтра, да и вообще, мне бокал Рислинга, пожалуйста…
– А мне вот это, бутылку! Оливки еще давайте! Спасибо… Слушай, у меня же был день рождения. А ты скромно так…
Каждый раз после дня рождения Сашка пишет мне много лет подряд. Вспоминает юность и школу. А вчера я случайно согласилась встретиться. Мне, честно говоря, немного не по себе. Он моя первая осмысленная любовь, если так можно говорить о начальной школе.
– Помнишь Сочи? Ну, я тогда жил в том доме, мы с тобой тогда встретились.
– Когда? Честно сказать, я в последнее время мало припоминаю, что было. Все куда-то растворилось, ведь мыслям о памперсах и вареной свекле тоже надо где-то жить, понимаешь. – пытаюсь пошутить я. Хотя на самом деле все помню.
– Ну, тогда, ты была беременна. Я не знал и в Сочи приехал, чтобы сказать, что люблю тебя, решился…
– Да, поздновато решился. – краснею, краснею, черт побери.
– А знаешь, самое смешное, что меня от тебя и такой таращило дико.
– Чего? – на такие разговоры после рабочего дня я не рассчитывала.
– Блин, Марианна, чего-чего.
– Ваше вино, – снова нарушает молчание официантка. Спасибо ей.
– Как жена и дети? – в который раз пытаюсь перевести стрелки.
– А ты любила меня? – Сашка смотрит на мое плечо. Ищу пиджак, чтобы спрятаться. К чему это все вообще.
– Да, было дело. Давно и неправда… Но ты выбрал другую, Олю, помнишь? Даже танцевал с ней в 5ом классе и портфель носил.
– Ревновала значит.
Угукаю, отпивая вино. Чувствую тепло, смотрю в окно. Сашка глаз с меня не сводит. Блин, зачем я вообще пришла в это кафе.
– А когда все прошло? – не отступает он.
– Да когда Мишку встретила. Втюрилась в него по первое число. — пытаюсь оборвать разговор. – Как вы на Кипре- то отдохнули?
– Я ненавидел Мишку, он был у тебя первым…
– С чего ты взял, мы вообще встречались пару месяцев.
– А кто был первым?
– Блин, я домой сейчас поеду. Чего за вопросы… – начинаю злиться.
– Ну, прости! Ладно? Хочешь прикол? Я в классе 7-8 думал, как круто наших детей будет возить в Сочи сначала к твоим родителям, а потом к моим на Украину. Прикинь, что в голове было.
– Странно, что ты это не показывал. – мой бокал быстро опустел, но Сашка его тут же наполнил. Делаю глоток и чувствую, как тепло разливается по всему телу, расслабляюсь наконец-то. Меняю шипастое настроение на весело-задорное.
– А еще знаешь что!? Помнишь, как ты с Колькой Флоксовым танцевала. Я хотел ему в глаз дать. Я уже тогда понимал, что вы с разных планет.
– Да, а ты выбрал Олю. Я плакала. Сейчас бы детей возили с тобой. – ну, все, начинается, Марианна! Что ты несёшь!
– Так ты и возишь, только не моих… – Сашка молчит и смотрит в окно. И я смотрю, разглядываю зонты прохожих: тигровый, красный, в цветочек или горох. Зонт выдает характер владельца. Даже если сам он прикрывается черными одеждами.
– Я помню,как увидел тебя 1 сентября с мамой. Мой папа сказал: посмотри, какая у нее мама красивая, запомни, она будет такая же. И все, ты была мое все, понимаешь? – продолжает Саша.
– А потом ты выбрал Олю. – щеки мои горят, то ли от вина, то ли даже не знаю..
– Да плевать на эту Олю! А ты помнишь как я должен был тебя на лыжах учить кататься?
– Нет, не плевать, знаешь, как мне плохо было? – настаиваю я и укоризненно смотрю на Сашку.
– Потому что мы договорились, я пришёл после школы домой взял лыжи и пошёл к твоему дому! А ты не вышла. – Сашка не обращает внимание на мои высказывания.
– Позвонил бы в звонок. – пытаюсь скрыть удивление, сколько деталей, связанных со мной он помнит.
– Я стоял как дебил и ждал несколько часов на улице зимой в холод. А потом помню как шёл через Светлановский и Просвещения с этими лыжами. И заболел после. Но тебе ничего не сказал.
– Прости меня. – знаю, что могла в детстве что-то обещать, для меня это было игрой, а люди верили. Да я и сама не верила людям. Это и сейчас так осталось.
– Такого мужика профукала! – смеется, но вижу, что Сашка немного расстроен.
– Это ты меня профукал. – я отбиваю мяч ответственности обратно и гогочу.
– Знаю, знаю. – Сашка грустно улыбается. – А смех у тебя такой же и остался. Я иногда смотрю видео со дня рождения, помнишь его?
– Угу. Я там задуваю свечи на твоем торте и очень стараюсь, что слюни летят во все стороны. Я даже желание тогда загадала. – снова смеюсь.
На тарелке остается одна оливка.
– Давай пополам, – предлагает он. – Кусай.
Я откусываю половину и отдаю Саше. Он берет мои пальцы и губами стягивает оливку. А я уже смелая, не отдергиваю руку.
– От тебя обалденно пахнет, как тогда, когда мы гуляли. Когда я тебя поцеловал, на пару секунд. – Улыбается Сашка.
– Спасибо! Но у меня уже другие духи. – смеюсь.
– Это не духи… Это другое… Слушай, а пойдем гулять, как тогда?
Я пожимаю плечами. Бутылка пустая, пить ещё сегодня точно не стоит. Сашка кладет деньги и берет мое бежевое пальто. Я поворачиваюсь спиной, он накидывает его на мои плечи, резко поворачивает к себе и целует в губы.
– Я не удержался, прости. Мечтал об этом 15 лет..